– И кто же она такая, эта ваша миссис Ноукс?

– Миссис Ноукс – это кухарка из Мальплаке.

– Господи-Боже, при чем тут миссис Ноукс? Миссис Ноукс это миссис Ноукс. Да я ее знаю не хуже, чем собственную матушку. Надо же, какое совпадение,  – я хочу сказать, что вы именно ее назвали! Эх, помню, во времена старого Герцога, бедняги, каких она готовила заливных куропаток, да, а суфле из птичьего мяса! Сколько мы ее уговаривали перебраться к нам,  – а она ни в какую, так там и осталась. Семейные чувства. Вы вот возьмите лошадей…

– Только не лошадей!

– Ну, пусть будут собаки. http://businessbookpress.ru

– И собак не хочу!

– Да, собаки. Возьмите собак. Собака вам что хочешь сожрет.

– По правде сказать,  – слегка покраснев, добавил Лорд Наместник,  – они и лошадей, бывает, едят. Вареных, конечно. Что-то вроде похлебки. Жестоко, конечно, если вдуматься. Но такова уже их природа. Если на то пошло, они и меня не раз пытались сожрать. Этакие зверюги. Тут, я полагаю, вся причина в том, что они живут все время на свежем воздухе. Поневоле проголодаешься. Да и лошади тоже, чего они только не жрут. Сено и все такое. А вот люди не то, им подавай заливных куропаток. Тут есть над чем подумать, правда? Как вы думаете?

– Никак я не думаю ни о лошадях, ни о собаках, и я вам в последний раз заявляю: я настаиваю…

– Господи-Боже, опять вы про свои подземелья. Вы бы, старина, не думали все время об этом, а то ведь так и до маниакальной репрессии додуматься можно. Возьмите вот сигарету. Мы держим их в этом платиновом пони – из сентиментальных причин, знаете ли. Это мой собственный старый пони, бедняга, я на нем в поло играл. Помер, конечно. Лет уж сорок тому, наверное. Надо просто приподнять клюшку для поло, таким вот образом, видите? и он открывает рот, вот так, и оттуда вылезает сигарета, о, извините, возьмите вот салфетку, ну, и он играет «Старый конь, верный конь». Печально, не правда ли?

Платиновый пони выплюнул примерно полсотни сигарет, перевернув портвейн и кофе Профессору на колени.

Профессор вскочил, ахнул кулаком по столу и благим матом заорал:

– Я требую, чтобы меня выслушали! И я не желаю, чтобы в меня кидались всякой дрянью!

После чего он скрестил руки и уселся на потешную подушку, которая немедленно заиграла «Сапог, седло, по коням и вперед».

– Господи-Боже, старина, зачем вы на нее уселись? Она и не для сидения вовсе. Это шутка такая, людей пугать…

Профессор швырнул подушку на пол, отчего она заиграла сызнова, смел с дороги нескольких лошадей и подскочив к Лорду Наместнику потряс кулаком у него перед носом.

– Вот только не надо меня запугивать, старина. Все почему-то как увидят какого ни на есть Лорда Наместника, так тут же ну его запугивать. А что толку? Если хотите услышать горькую правду, я просто не поверил ни единому вашему слову. Вы меня охмурить пытаетесь. Не выйдет. Вот если бы миссис Ноукс рассказала мне насчет подземелий и прочего, я бы ей тут же поверил, то есть как из пушки. Я бы поверил ей, даже если бы она назвала пирог с вареньем яичницей с ветчиной. А когда приходит малый вроде вас и начинает что-то плести про цыган…

– Да говорю же я вам, что миссис Ноукс подтвердит каждое мое слово…

– Ну, так давайте ее сюда. Приведите вашего свидетеля. Мы, представители закона всегда, знаете ли, так и говорим. Приведите вашего свидетеля.

– Как я вам ее приведу среди ночи, если она – старая женщина с больной ногой и живет в пяти милях отсюда?

– Ну, вот, опять, видите? Как до дела доходит, так вы говорите, что ничего не получится. Это все те же тридцать миль в час на рысях. Я говорю, что поверю миссис Ноукс, а вы говорите, что не можете ее привести. Я говорю, что не верю вам, а вы начинаете подушками кидаться. Вы вот возьмите лошадей…

Профессор схватился за голову.

– Лошадей возьмите. Лошади всегда можно верить. Я всегда всем так и говорю: дайте мне лошадь, и я ей поверю. Если лошадь говорит, что поперек такого-то пролома в изгороди натянута проволока, так ей же ей, голубчик, она там точно натянута. Или возьмите собак. Я всегда всем так и говорю: дайте мне собаку, и я ей поверю. Скажет вам собака, что в кустах крыжовника засела лисица,  – будьте благонадежны, голубчик, сидит, как миленькая. Лошади или собаке всегда можно верить.